Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи - Страница 163

163

— Ты не любишь динозавров?

— А за что любить этих мерзких созданий? Кроме того, почти каждые семь-восемь дней кто-то из рабов погибает мученической смертью. Можно сказать — издержки, отходы.

Никита вспомнил, как за помощью уехала или ускакала — не знаешь, как правильно сказать — женщина именно на аллозавре. Стало быть, не почудилось.

— И много у вас динозавров в войске?

— Не знаю, надо у воинского начальника спросить.

— Увы, это невозможно. Он бросился на Фима — ты его знаешь — с мечом, и был убит.

— Жалко. Его в городе знали и уважали.

— Сделанного не изменишь. Ты лучше расскажи, какие страны или племена вас окружают, соседствуют, чего от них ждать?

— На полуденную сторону десять дней пути — страна зырян. Они смуглы, упрямы и воинственны. Это единственный наш враг, и хорошо, что он далеко. Племя многочисленно, но передвигаются они пешком. На восход от нас мизгири, до них семь дней пути. Их город называется Парват. Племя мирное, занимаются ремеслами, ткут великолепные ткани — наши торговцы часто там бывают. На полуночную сторону горы и лес, там никаких племен нет. А на закатную, у реки — племя рыбоедов — так они себя называют. У них нет крупных селений, деревушки по три-четыре дома. У них очень вкусная копченая и сушеная рыба. В дни, когда полная луна, они приплывают на лодках и меняют рыбу на товары. Мы с ними никогда не враждовали. У них вождь — женщина, и в семьях главнее тоже женщины.

— Матриархат, — вспомнил словечко Никита.

— Не слыхал такого. Это что?

— Когда женщины правят.

Они говорили долго, весь день с перерывом на обед. Никиту интересовало все: есть ли горы, где протекают реки, растут ли в лесах ядовитые плоды, какому богу поклоняются и много чего еще. Ему хотелось знать все, поскольку племя для него было новым. А старик был просто кладезем знаний.

Конечно, после ознакомления, хотя бы периодического, надо было проехать по селениям самому, познакомиться с жителями, узнать обстановку. Но пока дел было полно и в Беддахе.

Не было у Никиты опыта управления крупным населенным пунктом, множеством людей. Аюб дал приблизительную численность жителей города — три тысячи человек. По сравнению с двумя сотнями племени азуру, где он каждого знал в лицо и по именам, разница существенная. Да и ехать было не на чем. Коней в стране караимов не было, а ехать на аллозавре он побаивался. Кто знает, что при виде его зашевелится в тупой башке кровожадного хищника?

Однако дела пришлось прервать уже ночью. К Никите пришел Фим и с ходу заявил, что прибежал гонец. Он взволнованно что-то говорит, но Фим не знает языка.

— Иди за Аюбом.

Черт! Плохо без знания языка, а учить нет времени. Он ведь вождь объединенного племени всего неделю, за это время ни один полиглот не сумеет освоить незнакомый язык.

Через полчаса явился Фим. Аюба он просто принес — для быстроты. Вместе с ним впустили и гонца. Он едва держался на ногах, был пропылен, глаза ввалились, видно — прошел или пробежал изрядную дистанцию.

— Аюб! Прости, что не дали отдохнуть. Спроси у гонца, что случилось?

Старик стал разговаривать. Гонец говорил сбивчиво, Аюб несколько раз переспрашивал, а затем повернулся к Никите:

— Беда! С полуденной стороны идет большое войско!

— Зыряне?

— Нет, он смог бы отличить. С его слов, зыряне потерпели в битве поражение, а незнакомцы идут в нашу сторону, они уже на нашей земле. Гонец плыл на долбленой лодке, потом бежал. Он очень устал.

— Сколько чужеземцев?

— Я спрашивал, он не знает. Говорит — много, несколько сотен.

— Спасибо. Накорми его, Аюб, и дай приют.

Аюб с гонцом ушли, а Никита с Идой и Фимом устроили совет.

— Что делать будем? К городу чужеземцев подпускать нельзя. Город почти не защищен, а воинов у нас мало.

— Надо задействовать этих зомби на птеродактилях. Для них расстояние невелико, — сказал Фим.

— Ты хочешь их возглавить? — усмехнулась Ида.

Но Фим отвел глаза. Ему воины не подчинились бы. Тогда придется посылать Иду. Но отпускать ее одну Никита опасался, стало быть, вместе с ней придется ехать самому.

— Вроде еще есть воины на аллозаврах, — неуверенно сказал Фим.

— Вроде?

— Их около полусотни, я сам видел; но не считал.

— Тогда так. Мы с утра с Идой идем к летающим воинам. Вылетим вместе с ними, попробуем заставить выступить воинов на аллозаврах. Они уступают в скорости, но будут хорошей поддержкой. Ты, Фим, останешься здесь. Будешь и властью, пока меня нет, и старшим над воинами-азуру. Если враги подойдут, ты должен защищать Беддах, как свой дом. Я на тебя надеюсь.

— Все исполню в точности.

— Старик Аюб будет тебе хорошим советчиком.

— А вы как же без него?

— Ида справится.

Фим ушел.

— Жена моя, сможешь ли ты управлять воинами?

— Ты будешь говорить мне, куда их направлять и что делать, а дальше не твоя забота.

— Уверена?

— Иначе бы не говорила.

— Полагаю, нам придется лететь на этих тварях.

— Да, иного выхода нет. Но я их боюсь.

— Я тоже.

— Ты? Я думала — страх тебе не знаком.

— Я такой же смертный, как и другие. Просто умею держать чувства при себе, не показывать их. Если вождь будет нерешителен, будет бояться — кто из воинов пойдет за таким?

Ночью Никите спалось плохо. Снились незнакомые воины, птеродактили, предстоящий полет на этих тварях. Чистой воды авантюра, просто безумие… И зачем только он влез в эту шкуру? Сидел бы сейчас спокойно со своим, до мелочей знакомым ему племенем, пользовался уважением и почетом. А в Беддахе он вождь пока что только номинально, потому что тиара есть. Если завтра он проиграет битву, его просто изгонят с позором из города. Ладно, позор можно пережить, уйти — но ведь он взял на себя ответственность за жизни и безопасность тысяч людей, надев на себя тиару как знак верховной власти. И отступать уже поздно. Или он победит, или умрет там, хотя бы чести не замарав. Правда, такого слова здесь не знали, но в отношении к некоторым ситуациям оно подразумевалось. Говорили — потерял лицо. С таким человеком никто не побратается, не разделит трапезу, кров. Руки для рукопожатия не подаст, но это здесь и не принято.

163